ЗЕРКАЛО

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.

Вы здесь » ЗЕРКАЛО » История » Даманская история

Даманская история

Страница: 1

Сообщений 1 страница 7 из 7

1

  • Автор: Night Cat
  • Администратор
  • Night Cat
  • Откуда: under way))
  • Зарегистрирован: 2007-05-14
  • Приглашений: 0
  • Сообщений: 4910
  • Уважение: [+42/-3]
  • Позитив: [+34/-3]
  • Пол: Женский
  • Возраст: 59 [1965-11-19]
  • Провел на форуме:
    1 день 2 часа
  • Последний визит:
    2021-08-07 18:49:39

Предисловие редактора

Вниманию посетителей сайта "Даманский-Чжэньбао" предлагается статья американского историка Лайла Дж.Голдштейна "Возвращаясь к острову Чжэньбао: кто первым открыл огонь и почему это важно?", написанная в 2001 г.     

Для начала несколько слов об авторе статьи. Лайл Дж.Голдштейн (Lyle J.Goldstein)  - адьюнкт-профессор международной политики Военно-морского колледжа США. Получил образование в Гарвардском университете, Университете Джона Хопкинса в Массачусетсе и Принстонском университете. Научные интересы Лайла Дж.Голдштейна лежат в области китайской и российской оборонной политики, проблем распространения оружия массового поражения и международных военных связей. Ученый неоднократно бывал в России.

Публикуемая статья представляет собой критический обзор западных и китайских источников с целью ответа на вопрос: кто несет ответственность за вооруженные столкновения на советско-китайской дальневосточной границе в 1969 г.? В тексте статьи можно также найти упоминания нескольких современных российских исследователей проблемы. На основе анализа многочисленных источников Л.Дж.Голдштейн приходит к объективному выводу о виновности китайской стороны в развязывании конфликта.

Как известно, китайская пропаганда всегда называла советских пограничников в качестве виновников столкновений 1969 г. Подобная "точка зрения" в свое время нашла многочисленных сторонников на Западе. В лице Лайла Дж.Голдштейна мы видим историка нового типа, успешно преодолевающего многие стереотипы в отношении России, доставшиеся западной науке в наследство от эпохи Холодной Войны.

Перевод статьи выполнен с незначительными сокращениями авторского текста. Перевод цитат из работ российских исследователей выполнен без сверки с оригинальными текстами, опубликованными в российских изданиях.

                                                                                                      Дмитрий Ершов

0

2

  • Автор: Night Cat
  • Администратор
  • Night Cat
  • Откуда: under way))
  • Зарегистрирован: 2007-05-14
  • Приглашений: 0
  • Сообщений: 4910
  • Уважение: [+42/-3]
  • Позитив: [+34/-3]
  • Пол: Женский
  • Возраст: 59 [1965-11-19]
  • Провел на форуме:
    1 день 2 часа
  • Последний визит:
    2021-08-07 18:49:39

Возвращаясь к острову Чжэньбао: кто первым открыл огонь и почему это важно?
Лайл Дж.Голдштейн*

Будет небольшим преувеличением утверждать, что визит Ричарда Никсона в Китай является одним из ключевых моментов длительной борьбы, известной под именем Холодной Войны. На фоне краха и унижения в Индокитае, администрации Никсона удалось создать тайный союз с Китаем, тягаться с которым Советскому Союзу было не под силу. Почти все лавры победителя советского военно-промышленного комплекса обычно присваиваются президенту Рейгану, тогда как истощавшее советские ресурсы  на протяжении 1970-1980хх гг. китайское военное присутствие остается вне поля зрения (1).

В течение  десятилетий после окончания Второй Мировой войны  истоки этих «тектонических» геополитических подвижек оставались весьма трудными для истолкования. Согласно традиционному объяснению, исходящему от представителей так называемой «реалистической» школы теоретиков международных отношений, тайная ось США-Китай была хитроумным ответом растущему могуществу и напористости СССР. Последовательный приверженец подобной версии, Генри Киссинджер так объясняет мотивы своей секретной дипломатии, завершившейся «открытием» Китая: «То,что СССР выступал как агрессор [в советско-китайских столкновениях]…давало нам благоприятную возможность»(2).

Однако ставшие доступными в последнее время источники в Москве и Пекине делают вышеизложенное толкование проблематичным. В частности, появились свидетельства, подтверждающие мнение многих наблюдателей о том, что именно Китай  был инициатором нескольких столкновений на реке Уссури в 1969 году.

Тот факт, что маститый китайский историк Ян Куйсун ныне использует при описании событий 2 марта 1969 г. слово «засада» (майфу), а не просто «столкновение» (чунту), свидетельствует об определенной переоценке исторических свидетельств. В своей статье (3) он суммирует мнения российских и китайских ученых на события марта 1969 и дискутирует с различными историческими  и теоретическими спекуляторами. В то время, как многие специалисты, включая ряд китаеведов, были склонны рассматривать китайцев, как агрессоров, сторонники другой точки зрения (в частности, Г.Киссинджер) именно советской стороне приписывали роль подстрекателя (4). Так, в своей книге «Дипломатия» Киссинджер пишет: «Перестрелки постоянно происходили поблизости от важных советских баз и вдали от китайских узлов сообщении – факт, который можно объяснить, только признав, что в роли агрессора выступала советская сторона»(5).

В 1973 году «Чайна Куотэрли» опубликовал работу Невилла Максвелла «Китайская оценка боев на Чжэньбао в 1969г.»(6). Жалуясь, что «чаша весов доверия, как обычно, склоняется не в сторону Китая», Максвелл  ищет свидетельства в пользу того, что китайцы вступили в конфликт только «подвергнувшись обстрелу со стороны русских» (7).

Какой-бы версии ни было отдано предпочтение, значение событий на Чжэньбао неоспоримо. Человеческие жертвы в пограничных инцидентах до 2 марта 1969 г.были редкостью и не были следствием перестрелок (8).

В своем, возможно самом авторитетном исследовании данного кризиса, написанном в 1980, Ричард Вич отмечает: «Москва заявила о 31 убитом в первом столкновении…Любой может представить себе опасность этого события, представив себе нечто подобное между советскими и американскими войсками во время Берлинского кризиса, при условии, что это «нечто» унесло бы жизни 31 американца»(9). В конце Вич приходит к заключению, что столкновение 2 марта 1969 г.было срежиссировано китайской стороной. В своем анализе Вич основывается на «явной разнице в реакции на кризис официальной прессы и пропаганды в СССР и в Китае»(10).

Эта оценка, однако, пока остается спорной и довольно поверхностной. Так, Томас Робинсон пишет в "Кембриджской истории Китая": " необходимые факты,вероятно, никогда не будут известны … Однако инцидент имел место… и структура отношений в пределах китайско-советско-американского стратегического треугольника соответствующим образом изменилась"(11). Подозрения относительно ответственности Китая за кризис продолжают высказываться в осторожных выражениях. Например, Родерик МакФаркхар дает такую оценку случившегося: "Можно допустить, что столкновение на острове Чжэньбао началось с засады …однако остается неясным, так это или нет"(12). Исследования китайской внешней политики, опубликованные на Западе к 1998 г., продолжают повторять точку зрения Максвелла, обнародованную еще в 1973 г. Автор пишет: "Генеральный Штаб НОАК заявил, что китайские пограничники непричастны к провокациям...Тем не менее, события марта 1969 г. привели две державы на грань войны"(13). Обзор мнения экспертов из Москвы и Пекина подтверждает давние подозрения об ответственности китайцев за развязывание конфликта на р.Уссури

0

3

  • Автор: Night Cat
  • Администратор
  • Night Cat
  • Откуда: under way))
  • Зарегистрирован: 2007-05-14
  • Приглашений: 0
  • Сообщений: 4910
  • Уважение: [+42/-3]
  • Позитив: [+34/-3]
  • Пол: Женский
  • Возраст: 59 [1965-11-19]
  • Провел на форуме:
    1 день 2 часа
  • Последний визит:
    2021-08-07 18:49:39

Если мы обратимся к современным российским оценкам боев на Чжэньбао, то увидим, что степень переосмысления событий здесь весьма значительна.К примеру, одна из недавних публикаций пытается опровергнуть утверждение Советской пропаганды времен конфликта о том, что советским пограничникам удалось с легкостью отразить поползновения китайцев. Более того, эта публикация рисует картину парализующего замешательства и оскорбительных потерь советской стороны (14). Другая недавно опубликованная статья критикует политическое и военное руководство СССР за попытку удержать остров, бесспорно находящийся намного ближе к китайскому берегу реки (15). Тем не менее, сохраняя политкорректность и трактуя столкновение 2 марта 1969 года как недоразумение (16), российские публикации продолжают утверждать, что события начались с китайской засады (17). У кого-то может возникнуть соблазн объяснить подобное единодушие российских специалистов пережитками национализма, однако их китайские коллеги склонны согласится с их мнением. Китайские эксперты сходятся в том, что китайские военнослужащие действительно спланировали и осуществили засаду на острове 2 марта 1969 г.(18). Китайский историк Холодной Войны Ли Даньхуэй пишет, что "уже в 1968 г. Китай начал подготовку маленькой войны на границе". Далее Ли пишет, что "до марта 1969 г. известны по крайней мере две попытки китайских военных спровоцировать конфликт, однако в обоих случаях советские пограничники проявили вялость и не приняли вызов"(19). Другой историк, Ян Куйсун, отмечает, что "в 1968 г. были сделаны все приготовления, однако советские пограничники не попались в засаду"(20). Говоря о событиях 2 марта 1969 г. Ян, напротив, утверждает, что "атака завершилась полным успехом, так как русские оказались совершенно не готовы к нападению".

Цзян И, специалист в области китайско-российских отношений, высказывается аналогичным образом: "Совершенно ясно, что конфликт был преднамеренно организован китайскими лидерами. Мао не хотел войны, но хотел большой стычки...Советские войска были совершенно не готовы к нападению"(21).  Упомянутый Ли в своей работе осторожно определяет инцидент как "контратаку при самозащите" (цзывэй фаньцзи) и приводит примеры предшествующих пограничных инцидентов, повлекших жертвы среди китайцев (22). В то же время он решительно отвергает любые попытки представить советскую сторону виновной в развязывании конфликта 2 марта: "Советы были правы в своих обвинениях в адрес Мао...Брежнева даже не было в СССР. Советская сторона была близка к панике, так как оказалась совершенно не готова к нападению...Случившееся стало для нее полной неожиданностью"(23). Из интервью Ян Куйсуна с генералом Чэнь Силянем, который командовал Шэньянским военным округом в дни конфликта, показывает,что в атаке на Чжэньбао участвовало специальное элитное подразделение,особым образом подготовленное и экипированное(24).

Эти утверждения весьма мало отличаются от того, что пишет один из ведущих российских специалистов по кризису 69г.: "Это было полной неожиданностью для Москвы. До того ни одна провокация на границе не грозила перерасти в вооруженный конфликт"(25).Круг архивных свидетельств кризиса остается весьма ограничен, хотя документы из архивов бывшей Восточной Германии свидетельствуют о том, что "советское руководство было, ни много ни мало, ошеломлено решением китайцев перейти от долговременной практики провокаций к вооруженному столкновению"(26). Итак, историки КНР ныне, в основном, подтверждают, что Китай планировал инцидент 2 марта 1969 г. Основным и наиболее трудным вопросом остается следующий: почему Китай организовал кровопролитие на льду Уссури, какую цель преследовал?

Дискуссия на страницах "Кембриджской истории Китая" склоняется к трем вариантам объяснения причины столкновения:  местные мотивы, давление извне и соображения внутренней политики (27). Т.Робинсон следующим образом комментирует первую причину: "Возможно, кто-то из местных военных командиров, горя нетерпением, мог отдать соответствующий приказ. 2 марта могла также иметь место случайная стычка патрулей, встретившихся на Чжэньбао". Будучи скептически настроен, Робинсон оговаривается: "В пользу этого  имеются лишь статистические аргументы, однако вероятность такой ситуации отрицать нельзя" (28).

Представленного выше должно быть достаточно для того, чтобы отвергнуть первое объяснение случившегося, как сомнительное. В постсоветском мире, где сильна критика ученых в адрес Советского руководства, российские историки имеют небольшой стимул для увековечения такой "политически-некорректной" интерпретации событий - и тем не менее, они продолжают делать это (29). Еще более убедительным является то, что большая группа китайских ученых возлагает ответственность за инцидент 2 марта на Пекин (позиция, достаточно опасная в условиях авторитарного государства). До тех пор, пока не стали полностью доступны для исследования архивы, следует остановиться на том, что события марта 1969 г. были не простым спонтанным "прорывом" напряженности в советско-китайских отношениях, а спланированным актом агрессии.

0

4

  • Автор: Night Cat
  • Администратор
  • Night Cat
  • Откуда: under way))
  • Зарегистрирован: 2007-05-14
  • Приглашений: 0
  • Сообщений: 4910
  • Уважение: [+42/-3]
  • Позитив: [+34/-3]
  • Пол: Женский
  • Возраст: 59 [1965-11-19]
  • Провел на форуме:
    1 день 2 часа
  • Последний визит:
    2021-08-07 18:49:39

Наиболее часто встречающееся объяснение агрессивных действий Китая на р.Уссури опирается на основной принцип теории международных отношений: баланс силы (30). Утверждается, что мощь и агрессивность Советского Союза возрастала. Подтверждением этого стало вторжение СССР в Чехословакию в августе 1968 г.- наглядная демонстрация т.н."Доктрины Брежнева". В основе этой доктрины лежал постулат о праве СССР на вмешательство в дела других социалистических стран для корректировки политических "отклонений". Действия СССР напугали режим Мао, с конца 1950-х гг. ставший для советского руководства идеологической "занозой". Китай нанес упреждающий удар чтобы продемонстрировать СССР свою решимость сопротивляться (31). Эта распространенная точка зрения заслуживает осторожного отношения в свете новых открытий в изучении столкновений на Уссури (32).

Если копнуть глубже, то становиться ясно, что ни вторжение в Чехословакию, ни провозглашение "Доктрины Брежнева" не могли в достаточной мере оправдать китайские действия на Уссури. Человек, компетентный в геостратегии, неминуемо задастся вопросом: как могли второстепенные события в Восточной Европе стать основой внешней политики Китая? Если не принимать во внимание их значение для будущего Чехословакии, упомянутые события следует рассматривать именно как второстепенные, так как они не повлияли на курс НАТО в направлении нормализации отношений с СССР. Стратегия НАТО не претерпела никаких изменений в связи с новой политикой СССР (33). Более того, после того, как советско-американский саммит, назначенный на день после вторжения, был отменен, президент Линдон Джонсон пытался предложить новую дату встречи. Советская сторона ответила отказом (34). Провозглашение "Доктрины Брежнева" выглядит беспомощно в качестве объяснения. Советский Союз проводил в Восточной Европе жесткую политику, не гнушаясь интервенции, с самого начала Холодной Войны. Неужели в этом можно сомневаться, зная о событиях в Восточной Германии в 1953-м (кстати, горячо одобренных Мао) и в Венгрии и Польше в 1956-м годах?(35). Как считают американские и европейские историки, своим вторжением в Чехословакию СССР скорее подтвердил статус-кво Холодной Войны, нежели заявил о каких-то изменениях в своей политике. В этом вопросе западные китаеведы могли попасть на удочку пекинской пропаганды (36). Схожей логикой руководствуются те, кто утверждает, что наращивание Советским Союзом военного присутствия к востоку от о.Байкал начиная с 1965 г. представляло серьезную угрозу для Китая, чьи силы были сконцентрированы на южных границах из опасения дальнейшей эскалации Вьетнамской Войны. В частности, отмечается провокационный факт заключения оборонительного соглашения между СССР и Монголией в январе 1966 г., по которому советские вооруженные силы получили возможность базирования на территории МНР. Т.Робинсон пишет:"К ноябрю 1967 г.несколько советских дивизий были передислоцированы в Монголию. Советское военное строительство нарушило баланс военных сил. Китай счел за лучшее ответить аналогичной перегруппировкой сил и перебросил несколько дивизий из пров.Фуцзянь к границам Монголии и СССР(37). Однако, цифры, приводимые самим Робинсоном, заставляют усомниться в его выводах. Так, число китайских дивизий в приграничных провинциях составляет у Робинсона 47, а число советских (дислоцированных в советской Средней Азии и на Дальнем Востоке)-22, т.е.более чем в 2 раза меньше (38). Разумеется, подобных подсчетов недостаточно для реальной оценки военной силы, особенно если вспомнить о подавляющем технологическом превосходстве Советского Союза(39). С другой стороны, в распоряжении Китая были менее протяженные  внутренние пути снабжения. Серьезная стратегическая уязвимость советского Дальнего Востока стала в те годы совершенно ясной. Для улучшения ситуации СССР пришлось прибегнуть к "быстрому, широкому и глубокому наращиванию сил".Советское командование держало на границах с Китаем более 50 дивизий в высокой степени боеготовности (40). В период с 1969 по 1972 г. СССР усилил свою дальневосточную группировку 18-20 дивизиями, тогда как Китай - только двумя. Такая асимметрия наглядно показывает, какая сторона была более озабочена поддержанием баланса военной силы после событий на Уссури. Застигнутое врасплох в 1969 г. и столкнувшееся с серьезной стратегической проблемой, советское командование попыталось создать на китайском фланге самодостаточную боевую группировку. В конце 1960х гг. Советский Союз не располагал в регионе такими силами. Это позволило Чжоу Эньлаю заявить во время событий на Уссури: "Широкомасштабное вторжение СССР в Китай в ближайшем будущем невозможно, т.к. СССР придется сначала приложить большие усилия для превращения сравнительно слаборазвитого Дальнего Востока в базу для нападения на нас"(41).

Китайские и российские исследователи сходятся в том, что в конце 1960хх гг. НОАК имела преимущество перед советскими войсками - разумеется, не в области ядерных вооружений (42). Ян поясняет: "...[Мао] чувствовал за собой превосходство. У Китая было много солдат. Если бы вся эта масса устремилась в атаку, русские были бы не в состоянии переломить ситуацию"(43).

0

5

  • Автор: Night Cat
  • Администратор
  • Night Cat
  • Откуда: under way))
  • Зарегистрирован: 2007-05-14
  • Приглашений: 0
  • Сообщений: 4910
  • Уважение: [+42/-3]
  • Позитив: [+34/-3]
  • Пол: Женский
  • Возраст: 59 [1965-11-19]
  • Провел на форуме:
    1 день 2 часа
  • Последний визит:
    2021-08-07 18:49:39

В интервью с Ян Куйсуном генерал Чэнь заявляет, что при подготовке нападения 2 марта превосходство китайской стороны учитывалось. Так, Чэнь говорит: "советские силы безнадежно уступали нам"(44). Цзян добавляет: "Мао очень точно рассчитал, что СССР не может выставить адекватные силы в случае большой войны с Китаем..поэтому он решил пойти на риск"(45). Кроме того, вспомним утверждение Ли о то, что СССР был "совершенно не готов"(46). Высказывания российских историков на эту тему идентичны. Виктор Гобарев, отставной полковник советской военной разведки, специализирующийся на истории советско-китайского конфликта, пишет: "по всем расчетам...Китай обладал колоссальным перевесом в живой силе. Советские войска вышли на уровень, позволяющий эффективно противостоять китайцам, только к середине 1970х гг. В 1969 г. советские войска были еще не готовы"(47). Это положение подтверждает (независимо от Гобарева), другой отставной советский разведчик, Виктор Шлыков, который в 1970х гг. возглавлял советское подразделение международных военных исследований. Шлыков отмечает: "Советские лидеры не чувствовали себя в безопасности на протяжении всех 1960х гг. ввиду отставания в численности живой силы. Это отставание было преодолено только в ходе военного строительства в 1970х гг."(48). Таким образом, ни действия СССР в отношении Чехословакии, ни провозглашение Брежневской Доктрины, ни увеличение численности советских войск в Сибири после 1965г. не могут служить исчерпывающим объяснением китайского нападения 2 марта 1969 г.   

Третий вариант объяснения причин случившегося на.Уссури, как мы помним, касается китайской внутренней политики. Можно считать установленной связь между пекинским гамбитом на Уссури, с одной стороны, и кульминацией Великой Культурной Революции - с другой. Робинсон пишет: "В конце 1968-начале 1969 гг. Культурная Революция зашла в тупик. Для выхода из него требовалось внезапное и резкое движение. Пролитие советской крови обеспечивало необходимый энтузиазм масс и преодоление бюрократической инерции" (49).

В ночь на 28 июля 1968 г., обращаясь к ошеломленным студентам Пекинского университета и Университета Цинхуа после решения подавить их радикализм при помощи сил безопасности и рабочих, Мао признался: "черная рука - никто иной, как я". Он выразил свою неудовлетворенность ходом развитием Культурной Революции: "Да, вы боретесь, но это вооруженная борьба. Народ несчастен. Рабочие несчастны. Крестьяне несчастны. Жители Пекина несчастны. Студенты тоже несчастны. Можно ли объединить страну таким путем?"(50). Архивные свидетельства, обнародованные Ян Куйсуном, демонстрируют реакцию Мао на китайско-советские пограничные столкновения: "Нам следует втянуть СССР в это. Так мы поможем нашей мобилизации"(51).

Классовая борьба разрушила сложившуюся структуру китайского общества и для обеспечения единства Мао пришлось прибегнуть к старой формуле: борьба против империализма. Ли Даньхуэй пишет: "Мао хотел использовать случившееся для того, что сплотить партию на 9 съезде КПК, а также сплотить всю страну в целом. Это было элементом его внешней и внутренней политики одновременно". Ян делает вывод: "Китайско-советские военные столкновения были прежде всего результатом внутренней мобилизационной стратегии Мао Цзэдуна, связанной с его опасениями относительно развития Культурной Революции"(52). Политической целью конфликта, продолжает он, "была мобилизация КПК и народа под его знаменами"(53). Аналогичным образом Ню Цзюнь заявляет: "Конечно, нельзя отрицать, что эпизодические нападения на советские войска были тесно связаны с внутренней политической ситуацией в Китае"(54).

Миллионы простых граждан КНР были вовлечены в массовую кампанию по подготовке к грядущей войне, например, к рытью бомбоубежищ (55). Если в этот период Мао, о выражению историка Джона Фэрбенка, пытался "сплотить новое государство"(56), то впоследствии он пришел к интуитивному пониманию знаменитого постулата Чарльза Тилли о том, что "война создает государство"(57).

Другой взгляд на связь между столкновениями на границе и внутренней политикой КНР заключается в том, что они могли быть связаны с фракционной борьбой в Пекине. Робинсон поясняет: "Линь Бяо безусловно имел массу причин для укрепления собственного авторитета. Хотя он и был провозглашен наследником Мао, ему не хватало поддержки и вряд ли удалось бы избежать опасностей периода, который последовал бы [после смерти Мао](58). МакФаркхар также считает, что нападение 2 марта могло быть организовано Линь Бяо для того, чтобы "произвести впечатление на делегатов 9 съезда КПК и продемонстрировать им значение НОАК..."(59). Один из китайских историков также допускает такую возможность (60).

0

6

  • Автор: Night Cat
  • Администратор
  • Night Cat
  • Откуда: under way))
  • Зарегистрирован: 2007-05-14
  • Приглашений: 0
  • Сообщений: 4910
  • Уважение: [+42/-3]
  • Позитив: [+34/-3]
  • Пол: Женский
  • Возраст: 59 [1965-11-19]
  • Провел на форуме:
    1 день 2 часа
  • Последний визит:
    2021-08-07 18:49:39

Предположение о том, что засада [на Чжэньбао] предшествовала в планах Линь Бяо его попытке выступления против Мао в 1971, не может рассматриваться всерьез (61). Совершенно ясно, что в среде высокопоставленных офицеров нарастали ощущения разочарования и обеспокоенности, особенно после удаления Ло Жуйцина в 1966 г. и "февральской [кампании по борьбе] с враждебным течением" 1967 г. Однако представляется сомнительным, чтобы военная верхушка решилась на столь опасную военную инициативу ради увеличения собственной власти. Власть военных в Китае и так неизбежно увеличивалась в силу того, что армия была единственным государственным институтом, не подвергшимся полному разгрому. Фэрбенк поясняет: "Господство военных в 1969 г.было предопределено низким качеством партийных и государственных кадров, пришедших во власть"(62). Такое предположение кажется справедливым. МакФаркхар также считает, что советская угроза могла служить оправданием усиления роли военных в обществе. Однако она могла быть только дополнительным мотивом, а не первопричиной такого опасного политического курса. Здесь представляется уместным вспомнить принадлежащую Сэмюэлу Хантингтону характеристику военного мышления как "осторожного". В своем классическом трактате о военно-гражданских отношениях, он размышляет: "Военный человек обычно выступает против опрометчивых, агрессивных и насильственных действий...Война - это всегда интенсификация угроз безопасности государства. Вообще, к войне можно прибегнуть только как к последнему, крайнему средству и только тогда, когда победа представляется гарантированной. Разумеется, последнее условие выполняется редко"(63).Значение военной мощи для государства никогда не подвергалось сомнению.

Заключение

Академические круги уделили недостаточное внимание открытиям, сделанным новыми историками Холодной Войны(64). В противном случае, долгое время имевшие место подозрения получили бы подтверждение, заложив основу для переоценки традиционных взглядов. Не только российские историки, но и, что удивительно, их китайские оппоненты, пришли к единому мнению о том, что виновниками мартовских столкновений на р.Уссури в 1969 г. были китайские военные. Данные, приведенные выше, помогают развенчанию мифов, которые в прошлом объясняли случившееся агрессивностью советского режима либо сугубо местными причинами. Хотя многие китаеведы и ранее подвергали эти мифы сомнению, последние пышно разрослись в политической атмосфере, окружавшей неуверенное американо-китайское сближение (65).

Если не рассматривать инициативу местного командования в качестве причины конфликта, остается два объяснения этого драматического эпизода истории Холодной Войны. Многие аналитики склонны объяснять агрессивность Китая растущей угрозой со стороны СССР. Однако из вышеизложенного следует вывод о том, что в конце 1960х гг. угроза советского вторжения в Китай по "чехословацкому сценарию" была минимальной, т.к. в указанный период времени силы СССР в значительной степени уступали китайским. Некоторые китаеведы, продолжающие рассуждать о том, что Культурная Революция могла быть свернута ввиду необходимости для Мао мобилизовать нацию перед лицом советской угрозы, напоминают схоластов, обсуждающих проблему "курицы и яйца"(66).

Наращивание советских военных сил на границе с Китаем, подтолкнувшее его к сближению с США, не может служить объяснением пограничного конфликта, который, к тому же, предшествовал упомянутому наращиванию. Простое знание последовательности событий помогает прояснить причинно-следственные связи. Беспорядочное насилие Культурной Революции предопределяло ее неизбежный провал. Предлагаемая Ли Даньхуэем характеристика китайской засады [на Чжэньбао] как "элемента китайской внешней и внутренней политики" представляется оправданной. Таким образом, второе объяснение китайской агрессии тем, что Мао нуждался в существовании угрозы извне, является справедливым. Здесь мы видим наглядное подтверждение "диверсионной" теории международных конфликтов, согласно которой политические лидеры провоцируют возникновение конфликтов с целью отвлечь внимание общественности от внутренних проблем.   

Согласно свидетельствам, ныне имеющимся в распоряжении историков, в 1969 г.Мао использовал военное превосходство Китая в [дальневосточном] регионе для достижения своих внутренних политических целей. Колоссальные отрицательные последствия этой акции, к примеру, появление реальной советской угрозы, Пекин, похоже, не предвидел. Хотя со времен Мао Китай в значительной степени изменился, наличие комплекса внутренних политических императивов и растущее военное превосходство КНР в зоне Тайваньского пролива может привести к новым трагическим ошибкам.

-------------------------------------------------

0

7

  • Автор: Night Cat
  • Администратор
  • Night Cat
  • Откуда: under way))
  • Зарегистрирован: 2007-05-14
  • Приглашений: 0
  • Сообщений: 4910
  • Уважение: [+42/-3]
  • Позитив: [+34/-3]
  • Пол: Женский
  • Возраст: 59 [1965-11-19]
  • Провел на форуме:
    1 день 2 часа
  • Последний визит:
    2021-08-07 18:49:39

-------------------------------------------------

* Данное исследование проведено при поддержке Программы изучения международной безопасности (RPIS) Принстонского университета. Кроме того, автор пользуется случаем поблагодарить проф.Гилберта Розмана (Gilbert Rozman), Аарона Фридберга (Aaron Friedberg), Линн Уайт III(Lynn White III) и членов Принстонского семинара по международным отношениям. Данная статья отражает личные взгляды автора и никоим образом не представляет позицию Военно-морского колледжа или Правительства США.

сноски 1-22

Свернутый текст

1. Согласно Р.Крэйгу Нэйшну (R.Craig Nation), на дальневосточном театре военных действий в тот период было сосредоточено не менее одной трети всех военных сил СССР.См Р.Крэйг Нэйшн, Черная земля – Красная звезда: история советской политики безопасности,1917-1991, Итака:Комелл Юниверсити Пресс,1992,с.267 (Black Earth, Red Star:A History of Soviet Security Policy,1917-1991_ Ithaca: Comell University Press, 1992). Уильям Э.Одом говорит о «больших военных приготовлениях СССР на Дальнем Востоке начиная с 1960х»- Уильям Э.Одом,  Крушение советской военной машины, Нью Хэйвен:Йель Юниверсити Пресс,1998,с.155(William E. Odom, The Collapse of the Soviet Military (New Haven: Yale University Press, 1998). Одним из конкретных примеров этой активности является сооружение Байкало-Амурской магистрали (БАМ), протянувшейся на 3843 км от оз.Байкал к побережью Тихого океана. Построенная между 1974-1990 годами сквозь непроходимые леса и горы, эта железнодорожная линия должна была обеспечить в военное время альтернативу знаменитому Трнассибу, лежащему в 600-800 км южнее в опасной близости от китайской границы.

2. Генри Киссинджер. Годы в Белом Доме, Бостон: Литтл, Браун и К.,1979, с.177 (Henry Kissinger, The White House Years (Boston: Little, Brown and Co., 1979).

3.  Ян Куйсун (Институт современной истории, Пекин), интервью автору, Пекин, 19.07.2000.См.также его недавно опубликованную на англ.языке статью «Китайско-сов.пограничный конфликт 1969 г.:от острова Чжэньбао до китайско-американского сближения», История холодной войны, №1,август 2000,с.26-27

4. См.,например, Томас Робинсон, Сов.-кит.пограничный спор:предыстория, развитие и столкновение в марте 1969 ,Санта Моника: RAND RM-6171-PR,август 1970,с.33-38 ( Thomas Robinson, The Sino-Soviet Border Dispute: Background,
Development, and the March 1969 Clashes (Santa Monica: RAND RM-6171-PR, August
1970); Гарольд Хинтон, Медведь у ворот: китайская политика под советским давлением, Стэнфорд, Американский институт общественно-политических исследований,1971,с.24 (Harold C. Hinton, The Bear at the Gate: Chinese Policymaking Under Soviet Pressure (Stanford: American Enterprise Institute for Public Policy Research, 1971); Ален С.Уайтинг, Китайская стратегия устрашения: Индия и Индокитай, Энн Эрбор, Изд-во Мичиганского ун-та,1975,с.239 (Allen S. Whiting, The Chinese Calculus of Deterrence: India and Indochina (Ann Arbor: University of Michigan Press, 1975).

5. Генри Киссинджер, Дипломатия, Нью-Йорк, Саймон и Шустер,1994,с.722 (Henry Kissinger, Diplomacy (New York: Simon & Schuster, 1994). Киссинджер рассматривает пограничные инциденты в Синьцзяне, которые имели место месяцы спустя после боев на р.Уссури. Автор пишет: «Ранее я придерживался мнения, что Китай – более милитаризованное и воинственное государство,[ нежели СССР]. Но когда я взглянул на детальную карту места событий, то увидел, что столкновения в Синьцзяне имели место всего лишь в нескольких милях от ближайшего советского ж/д узла  и в нескольких сотнях миль – от китайского. Тогда мне стало ясно, что китайское командование вряд ли выбрало бы для удара столь неудобное место. Все это заставило меня иначе взглянуть на проблему»(с.177).  Книга Киссинджера  способна ввести в заблуждение, поскольку автор просто переносит свои логические выводы по поводу синьцзянских событий на более ранние (и, надо сказать, более важные) события на р.Уссури, не утруждая себя никакими объяснениями. Авторы современных китайских работ по внешней политике Мао любят приводить эту выдержку из книги Киссинджера в качестве подтверждения миролюбивых намерений КНР: Гун Ли, Мао Цзэдун вайцзяо: фэнъюнь лу, Чжэнчжоу, Чжунъюань нунминь чубаньшэ,1996,с.203 (Внешняя политика Мао Цзэдуна: хроника бури, Чжэнчжоу, Центральное крестьянское издательство,1996).

6. Невилл Максвелл, Китайская оценка боев на Чжэньбао в 1969 г., Чайна Куотэрли,,№56 (октябрь-декабрь 1973),с.730-39(Neville Maxwell, “The Chinese account of the 1969 fighting at Chenpao,” The China Quarterly, No. 56 (October/December 1973), pp. 730–39.

7. Там же,с.734-35.

8. Количество инцидентов на сов.-кит.границе  начало стремительно нарастать с началом 1960х гг. и достигло пика в годы Культурной Революции. Использование пожарных шлангов и фехтование на палках стали обычными методами советских пограничников, провоцируемых китайскими гражданами и военнослужащими. Китайские историки приводят два примера эскалации  обстановки на сов.-кит.границе в январе 1968 г. В одном случае 4 китайских граждан были задавлены советским бронетранспортером (см. Ли Даньхуэй, Пограничные столкновения между СССР и КНР в 1969г.:причины и последствия, «Вопросы современной истории Китая»,№ 3,1996,с.43- Li Danhui, “1969 nian Zhong-Su bianjie chongtu: yuanqi he jieguo”, Dangdai Zhongguo shi yanjiu, No. 3 (1996). В другом случае 28 китайских солдат получили ранения в драке с советскими пограничниками (см.Ню Цзюнь, Сов.-кит.пограничный конфликт 1969 г. и корректировка китайской дипломатической стратегии, «Вопросы современной истории Китая»,№1(1999),с.71- Niu Jun, “1969 nian Zhong-Su bianjie chongtu yu Zhongguo waijiao zhanlu.e de tiaozheng», Dangdai Zhongguo shi yanjiu, No. 1 (1999).

9. Ричард Вич, Китайско-советская политика в условиях кризиса: политические связи, Лондон:Совет по восточноазиатским исследованиям, Гарвардский Университет,1980, с.97 (Richard Wich, Sino-Soviet Crisis Politics: A Study of Political Change and Communication (London: Council on East Asian Studies, Harvard University, 1980).

10. Там же, с.104.

11.Томас Робинсон, "Китай против Советского Союза: военная и дипломатическая активность на азиатских границах Китая", см.у Родерика МакФаркхара и Джона К.Фэрбенка (ред.), "Кембриджская история Китая",т.15, "Народная Республика",ч.2:"Революции в революционном Китае,1966-82", Кембридж,Изд-во Кембриджского университета,1991, с.254 (Thomas Robinson, “China confronts the Soviet Union: warfare and diplomacy on
China’s Inner Asian Frontiers,” in Roderick MacFarquhar and John K. Fairbank (eds.), The
Cambridge History of China, Volume 15, The People’s Republic, Part 2: Revolutions within
the Chinese Revolution 1966–82 (Cambridge: Cambridge University Press, 1991).

12. Родерик МакФаркхар, "Наследники Мао и конец маоизма,1969-82", в кн.Родерика МакФаркхара (ред.) "Китайские политики: эпохи Мао и Дэна", Нью Йорк:Изд-во Кембиджского университета,1997, с.263 (Roderick MacFarquhar, “The succession to Mao and the end of Maoism, 1969–82,” in Roderick MacFarquhar (ed.), The Politics of China: The Eras of Mao and Deng (New York:
Cambridge University Press, 1997).

13. Барбара Бэрноуин и Юй Чангэнь, "Китайская внешняя политика во время Культурной Революции", Лондон: Кеган Пол Интернэшнл, 1998, с.87-88 (Barbara Barnouin and Yu Changgen, Chinese Foreign Policy During the Cultural Revolution (London: Kegan Paul International, 1998).

14. Николай Лободюк, "За туманами Даманского", Независимое военное обозрение, 26 марта 1999, с.3 (Nikolai Lobodyuk, “Za tumanami Damanskogo” ,Nezavisimoe Voennoe Obozrenie, 26 March 1999).

15. Владислав Аникеев, "Боль Даманского:послесловие к грустной дате", Независимая газета, 30 марта 1999, с.5 (Vladislav Anikeev, “Bole damanskogo: posleslovie k grustnoy date”, Nezavisimaya Gazeta, 30 March 1999).

16. Один из ведущих современных российских китаеведов, Алексей Воскресенский (МГИМО), объяснил слабый интерес к этой теме российских
исследователей ее потенциальной опасностью для развития российско-китайских отношений (интервью автору, Москва, 20 марта 2000).

17. Были проинтервьюированы 11 российских специалистов по советско-китайским отношениям, включая китаеведов из Института Дальнего Востока, историков Холодной Войны и бывших военных.

18. Были проинтервьюированы семь китайских специалистов в области истории Холодной Войны и изучения России. Даже Ли Цзинцзе ( Li Jingjie), директор Пекинского института восточноевропейских, российских и центральноазиатских исследований, соглашается с тем, что китайцы на Чжэньбао не только хорошо подготовили операцию, но и первыми открыли огонь. Правда, при этом он указывает на то, что огонь велся для защиты территории КНР (интервью в Пекине, 17 июля 2000).

19. Ли Даньхуэй (Центр изучения современной истории Пекинского университета), интервью автору, Пекин, 16 июля 2000.

20. Ян Куйсун, интервью автору, Пекин, 19 июля 2000. См.также Ян Куйсун, "Китайско-советский  пограничный конфликт в 1969 г.",с.28 (Yang Kuisong,“The Sino-Soviet border clash of 1969").

21. Цзян И (Jiang Yi), интервью автору, Пекин, 20 июля 2000.

22. См.примеч.8.

сноски 23-44

Свернутый текст

23. Ли Даньхуэй, интервью автору, Пекин, 16 июля 2000.

24. Ян Куйсун, "Китайско-советский пограничный конфликт в 1969 г.",сс. 28–29.

25. Виктор Усов (Институт Дальнего Востока), интервью автору,Москва, 29 мая 2000. См.также Виктор Усов, "Трагедия на Уссури",Проблемы Дальнего Востока, №3(1994),сс.84-93.

26. Кристиан Остерман (Christian Ostermann), "Восточногерманские документы о пограничном конфликте 1969"(“East German Documents on the Border Conflict, 1969”),на сайте Международного проекта истории Холодной Войны (Cold War International History Project), http://www.seas.gwu.edu/snarchive/CWIHP … -7a13.htm.

27. Робинсон, "Китай против Советского Союза",сс.261–64.

28. Там же, с.261.

29.  См.примечание 16.

30. "Баланс сил" понимается здесь как стремление государства, оказавшегося перед лицом внешней угрозы, сопротивляться путем наращивания собственного оборонительного потенциала в сочетании с демонстрацией своего боевого духа и поиском союзников. Во избежание недоразумений при использовании подобной терминологии, см.работу Эрнста Б.Хааса "Баланс сил: установка, концепция или пропаганда", Мировая политика, №5 (Июль 1953),сс.442-477 (Ernst B. Haas,“The balance of power: prescription, concept, or propaganda,” World Politics, No. 5 (July 1953).

31. Ли Даньхуэй рассматривает нападение 2 марта как важнейший пункт стратегии Мао, направленной на восстановление отношений между Китаем и США, см. Ли Даньхуэй, "Причины и следствия",с.46. Ню Цзюнь, однако, отвергает этот аргумент, утверждая, что примирение с США как раз было следствием инцидентов на границе, см. Ню Цзюнь, "Китайско-советский пограничный конфликт",с.71 (Niu Jun, “The Sino-Soviet border conflict”). Ян Куйсун также сомневается в том, что засада на Уссури планировалась ради сближения с США. Ян указывает, что серьезные шаги в направлении диалога с США были предприняты Мао только под влиянием инициатив администрации Никсона, а также под воздействием угрозы войны, перед которой Пекин оказался в октябре 1969 г. См.Ян Куйсун, "Китайско-советский пограничный конфликт в 1969 г.",сс.41-49 (Yang Kuisong, “The Sino-Soviet border clash of 1969”).

32. В качестве примера: Кеннет Либерталь считает, что решение Мао попридержать хунвейбинов в середине 1968 г. может быть связано с вторжением СССР в Чехословакию. См.Кеннет Либерталь, "Управляя Китаем:от революции к реформам", Нью-Йорк, У.У.Нортон,1995,с.115 (Kenneth Lieberthal, Governing China: From Revolution Through Reform (New York: W.W.Norton, 1995). Другая работа, подчеркивающая значение интервенции в Чехословакии и брежневской доктрины, принадлежит перу Мелвина Гуртова и Бьон Му-Хвана (Бянь Мухуана?). См. Мелвин Гуртов и Бьон Му-Хван, "Китай под угрозой: политика стратегии и дипломатии", Балтимор, Изд-во Университета Джона Хопкинса,1980,сс.216-221 (Melvin Gurtov and Byong-Moo Hwang, China Under Threat: The Politics of Strategy and Diplomacy (Baltimore: Johns Hopkins University Press, 1980).

33. Отношения между блоками НАТО и Варшавского договора после вторжения в Чехословакию нельзя рассматривать как кризисные. Киссинджер пишет: "Вторжение советских войск в Чехсловакию в 1968 г. странным образом открыло двери для "Восточной политики" [Ostpolitik] канцлера ФРГ Вилли Брандта, видевшего путь к согласию в сближении ФРГ с коммунистическим миром"( Г.Киссинджер, "Дипломатия",с.734).

34. Раймонд Л. Гартхоф, Примирение и конфронтация: американо-советские отношения от Никсона до Рейгана, Вашингтон: Брукингс,1985,сс.7-8,113 (Raymond L. Garthoff, De.tente and Confrontation: American-Soviet Relations from Nixon to Reagan (Washington, D.C.: Brookings, 1985). Ричард Крокетт пишет, имея в виду советское вторжение: "После "небольшой заминки" противники вернулись на путь примирения Востока и Запада и двинулись по нему еще более бодрым шагом".См. работу "Пятидесятилетняя война:США и СССР в мировой политике,1941-91",Нью-Йорк:Раутледж,1995,с.212 (Richard Crockatt,The Fifty Years War: The United States and Soviet Union in World Politics, 1941–91 (New York: Routledge,1995).

35. О китайской поддержке советской интервенции см. у Эмен Рэй в работе "Китай и Восточная Европа", Нью-Дели: Радиант, 1988,сс.9-14 (Hemen Ray, China and Eastern Europe (New Delhi: Radiant, 1988).

36. Мао был за расширение мировой коммунистической системы независимо от того, насколько мала была страна. Об отношениях между Китаем и Албанией, например, можно прочесть у Элеза Биберая в работе "Албания и Китай: исследование уникального альянса", Болдер:Вествью,1986 (Elez Biberaj, Albania and China: A Study of an Unequal Alliance (Boulder: Westview, 1986). Вопреки явной угрозе перерождения коммунистического режима в личную диктатуру Мао, китайские лидеры могли усматривать параллели между ситуацией в Чехословакии и Китаем.

37. Робинсон, Кембриджская история Китая,с.257. Лоуелл Дитмер льстит советским силам в Монголии, безосновательно утверждая наличие там 100-тысячной советской группировки: см.Лоуелл Дитмер, Нормализация советско-китайских отношений  и ее международное значение,1945-90, Сиэттл:Изд-во университета штата Вашингтон,1992,с.188 (Lowell Dittmer, Sino-Soviet Normalization and Its International Implications, 1945–90 (Seattle: University of Washington Press, 1992).
В свете исследований Лондонского института стратегических иследований (ISS) такое утверждение является преувеличением. ISS называет цифру в 2 советских дивизии в Монголии до событий 1969 год и 3 - после. Численность личного состава полностью укомплектованной советской дивизии варьировалась от 7 до 10,5 тысяч человек в зависимости от типа. См.Баланс военных сил (The Military Balance), издание ISS, 1968 (с.6) и 1970 (с.7). Алан Лоуренс утверждает, что СССР в 1965-66 гг.имел на границе с Китаем "около 40"дивизий, ссылаясь при этом на данные ISS. В данных последнего, как мы видим выше, ничего подобного нет. См.Алан Лоуренс, Китай под властью коммунистов, Лондон:Раутледж,1998,с.84,146 (Alan
Lawrance, China Under Communism (London: Routledge, 1998).

38. Робинсон, Кембриджская история Китая,с.299. Робинсон оценивает 15 советских дальневосточных дивизий как "слабые формирования"(с.291). Цифры для советских войск относятся к 1968-69 гг., для китайских - к 1969-70 гг. По данным ISS, всего Китай имел 46 дивизий вдоль советской границы, однако специалисты института добавляют, что Китай мог усилить их 10-15ю дивизиями погранвойск. См.Баланс вонных сил в 1968-69 гг.,Лондон,издание ISS,1968,с.10-11(The Military Balance, 1968–69 (London: Institute of Strategic Studies, 1968).Следует учесть, что китайская пехотная дивизия превосходила советскую по численности л/состава на 2-4 тыс.человек, см.Баланс военных сил в 1972-73, Лондон, издание ISS,1972,с.7(The Military Balance, 1972–73 (London: Institute of Strategic Studies,1972).

39. Некоторые другие аналитики обращают внимание на то, то в данный период НОАК страдала от недостатков боевой подготовки, дисциплины и морали, что объясняется влиянием Культурной Революции. См.,к примеру, упоминавшуюся выше работу Гуртова и Хвана "Китай под угрозой",с.187. Что касается превосходства советских сил в бронетанковой технике, то, по китайским оценкам, советские танки и бронемашины во время боев на Уссури легко и эффективно выводились из строя: см.Ян Куйсун, Китайско-советский пограничный конфликт в 1969 ",с.27.

40. Робинсон, Кембриджская история Китая,с.291-292. Следует отметить: цифра в 22 дивизии для Дальнего Востока в действительности включает в себя 7 среднеазиатских дивизий, на ДВ театре было, таким образом, 15 дивизий. Данные для НОАК не соответствуют указанному году.Итоговая цифра - общая численность войск в Северо-Восточном Китае, Ланьчжоу и Синьцзяне (источник - работа Робинсона "Китай против Советского Союза",Robinson, “China confronts the Soviet Union”), p. 299.

41. Ян Куйсун, Китайско-советский пограничный конфликт в 1969 г.,с.31.

42. Весьма возможно, что огромный разрыв в овладении ядерными технологиями был одним из дестабилизирующих факторов в межгосударственных отношениях СССР и Китая. Так, китайский специалист по ядерному оружию Шэнь Динли (Shen Dingli) поясняет: "Тот факт, что СССР в разработке ядерных вооружений ушел далеко вперед, а Китай находился в самом начале пути, породил период ядерной нестабильности в отношениях",источник - Шэн Динли, интервью автору статьи в Фуданьском университете (Шанхай), 27 июля 2000. Почувствовав ядерную угрозу со стороны СССР, Китай попытался напомнить о своем превосходстве в людских ресурсах. Подобное объяснение причин кризиса 1969 г. несостоятельно, т.к. советская ядерная угроза Китаю была скорее следствием, нежели причиной столкновения на Чжэньбао.

43. Ян Куйсун, интервью автору, Пекин, 19 июля 2000.

44. Ян Куйсун, Китайско-советский пограничный конфликт в 1969 г.,с.29.

сноски 44-66

Свернутый текст

45. Цзян И, интервью автору, Пекин,20 июля 2000.

46. Ли Даньхуэй, интервью автору, Пекин,16 июля 2000.

47. Виктор Гобарев (Science Applications International Corporation, Washington D.C.), интервью автору, Вашингтон, 4 ноября 1999. См.также его работу "Советская политика в отношении Китая: развивая ядерные вооружения,1949-69",Журнал славянских военных исследований, № 12 (Декабрь 1999),сс.1-54 (“Soviet policy toward China: developing nuclear weapons 1949–69,” Journal of Slavic Military Studies, No.12 (December 1999).

48. Виталий Шлыков (Совет по иностранной и оборонной политике, Москва), интервью автору, Москва, 16 марта 2000. В.Усов также настаивает на слабости советских вооруженных сил в период, предшествовавший кризису: "Посетив границу в 1971 г., я услышал, что вооружение войск и укрепление границы началось только после событий...которые показали, что боеготовность нуждается в повышении"(интервью автору, Москва,29 мая 2000).

49. Робинсон, "Китай против Советского Союза",с.262

50. Приводится в статье Гарри Хардинга, "Китайское государство в период кризиса,1966-69"(Harry Harding, “The Chinese state in crisis, 1966–69"), опубликованно в кн.под редакцией Родерика МакФаркхара "Китайские политики:эпохи Мао и Дэна"[выходн.данные см.выше], с.219. Бушующая Культурная Революция не могла быть остановлена в одну ночь. Хардинг описывает ситуацию, сложившуюся  Китае в апреле 1969 г. , после столкновений на Уссури: "Направления политики после Революции не были определены, власть распределялась между группировками с различными интересами, структура партии и государства была зыбкой и неопределенной"(с.230).

51. Ян Куйсун, "Китайско-советский пограничный конфликт в 1969 г.",с.30

52. Там же, с.22

53. Там же, с.30

54. Ню Цзюнь, "Китайско-советский пограничный конфликт",с.71(Niu Jun, “The Sino-Soviet border conflict”).

55. Ян Куйсун, "Китайско-советский пограничный конфликт в 1969 г.",с.41.

56. Джон К. Фэрбенк, Китай: новая история, Лондон: Белкнэп, 1992, с.395 (John K. Fairbank, China: A New History (London: Belknap, 1992).

57. Чарльз Тилли, Рассуждения об истории образования европейских государств, см.в кн.под редакцией Ч.Тилли "Образование национальных государств в Западной Европе", Принстон: изд-во Принстонского университета, 1975, с.26 (Charles Tilly, “Reflections on the history of European state-making,” in Charles Tilly (ed.), The Formation of National States in Western Europe (Princeton, NJ: Princeton
University Press, 1975).

58. Робинсон, Китай против Советского Союза, с.262.

59. МакФаркхар, Наследники Мао, с.263.

60. Цзян И, интервью автору, Пекин, 20 июля 2000.

61. Современная историческая наука подвергает сомнению официальные китайские сведения о "попытке переворота", предпринятой Линь Бяо в сентябре 1971 г. См.,например, работу Фредерика Тэйвса и Уоррена Суня "Трагедия Линь Бяо", Гонконг:Изд-во Гонконгского ун-та,1995(Frederick C. Teiwes and Warren Sun, The Tragedy of Lin Biao (Hong Kong: Hong Kong University Press, 1995). С точки зрения борьбы за власть в КНР, распространение слухов об ответственности Линь Бяо за мартовские столкновения 1969 г. могло преследовать двоякую цель: снятие ответственности с Мао и Чжоу Эньлая и подтверждение виновности Линя в попытке переворота в 1971 г.

62. Фэрбенк, Китай: новая история, с.395

63. Сэмюэл П. Хантингтон, Солдат и государство: теория и политика гражданско-военных отношений, Кембридж: Белкнэп,1959, с.69 (Samuel P. Huntington, The Soldier and the State: the Theory and Politics of Civil-Military Relations (Cambridge: Belknap, 1959).

64. См.Уильям Уолфорт, По поводу одной научной идеи: как теория международных отношений опровергает новую историю Холодной Войны, Журнал истории Холодной Войны, № 1(1999),сс.39-60 (William Wohlforth, “A certain idea of science: how international relations theory
avoids the new Cold War history,” Journal of Cold War History, No. 1 (1999).

65. Нетрудно представить, как было бы  затруднено "открытие" Китая Киссинджером в случае осознания того, что Китай был агрессором в событиях на Уссури.

66. См.примечание 32.

(перевод Д.В.Ершова)

другие материалы по этой тематике можно почитать вот здесь

0

Страница: 1

Вы здесь » ЗЕРКАЛО » История » Даманская история